Церковнославянский: техника чтения

Может показаться, что когда читаешь молитвы, каноны, псалмы для себя, а не на общем богослужении, никакой особенной техники чтения не нужно. Но на самом деле во-первых, благоговение требует, чтобы мы не портили священные тексты ошибками, а во-вторых – чтением можно причинять вред (или приносить пользу) не только другим, но и самому себе. А иногда случается непредвиденная нужда почитать и для других, результат же бывает мучительным…

Хотя многие из нас начинали с молитвослова и Псалтири, напечатанных гражданским шрифтом (хорошо, если с ударениями), но всё же посоветую приобретать и читать книги с церковнославянским шрифтом. Это вопрос привычки, если даже кому-то поначалу покажется сложновато. Обычный церковнославянский шрифт легче читается и не требует того напряжения, что тощий гражданский шрифт. Кроме того, в нем найдутся некоторые грамматические подсказки, хотя чтобы ими воспользоваться, надо знать соответствующие правила. Но в любом случае нужно уметь читать без затруднений нормальные церковные книги, а не одну только транслитерацию.

Напомню, что во всех изданиях, даже дореволюционных, а тем более – современных, возможны опечатки. Крайний случай, с которым я столкнулась – это портативный молитвослов, где был пропущен один тропарь в покаянном каноне Спасителю, и еще один – в каноне Пасхи. А вообще ошибки нередки, особенно в ударениях. Поэтому полезно читать по разным изданиям и слушать, как читают другие. В одиночку трудно научиться правильно читать; если есть возможность, например, читать вместе с кем-то Псалтирь, поправляя друг друга, то это большая удача, потому что мы со временем, запомнив свой собственный вариант, просто перестаем видеть, чтó на самом деле написано в тексте.

Всякий язык обладает некоторой цельностью фонетического строя: даже не понимая ни слова, можно на слух отличить итальянский от английского. Принятый в нашей традиции церковнославянский тоже имеет свои особенности звучания. Здесь нет взрывного звука «Г», но только фрикативный, как в украинской и южно-русской речи. Нет и аканья, характерного для московского говора, который сейчас у нас является стандартом русского: безударные «О» и «А» должны отличаться друг от друга. Окончания «‑ТСЯ» не должны превращаться в «‑ЦА», а «ЧТО» – во «ШТО». Окончания «‑ОГО» и «‑АГО» читаются как есть, не превращаясь в «‑ОВА» или «‑АВА». Буквы «ё» не случайно нет в церковнославянском: соответствующие звуки не должны появляться: «рожденнаго» не превратится в «рождённава». Не должно быть привычного нам оглушения согласных на конце слова: не следует произносить «рот» вместо «род». В слове «святый» ударение на втором слоге, а безударное «я» не должно вырождаться в «е» или «и». Распространенная ошибка при чтении Трисвятого заключается в том, что первые два раза «Святый» читают с ударением на первый слог, и только в третий раз – на второй. Видимо, это связано с ритмическими колебаниями, в которые впадает читающий, и об этом скажем позднее.

Ударения в церковнославянских словах во многих случаях отличаются от тех, что в русском, почему им нужно уделять особое внимание. Если учесть титла, то ясно, что именно за надстрочными знаками требуется следить в первую очередь, а ведь мы привыкли смотреть, главным образом, на буквы, полагая, что всякие мелкие значки поверху не так важны.

Напомню некоторые особенности церковнославянского письма. Чтение шипящих согласных не зависит от того, какая за ними написана гласная – твердая или мягкая. В русском языке мы потому и учим правила про жи-ши, ча-ща, что по звучанию нельзя понять, какую там писать гласную. Соответственно, и в церковнославянском буквы юс малый и еры после шипящих служат только для отличия грамматических форм; читаются они точно так же, как азъ и иже:

В конце приставок и предлогов (изъ, подъ, надъ) вместо ера часто пишется ерок. Однако в приставках перед иже он не играет роли разделительного, то есть сочетание ерок + иже читается как еры; иногда в таких словах еры и пишется. Что касается буквы-диграфа отъ, то в нем над омегой надписана буква твердо, а еръ на конце не написан, но подразумевается, что нужно учитывать при чтении:

Из греческого пришли буквы, которых в русском мы уже не встречаем: кси, пси, фита, ижица, омега, зело. Все они, кроме омеги и зело, встречаются редко и только в заимствованных словах, так что нужно быть готовыми, чтобы они не застали нас врасплох. Заметим, что ижица может означать и гласный звук «И», и согласный «В»; для нашего удобства гласная ижица всегда имеет хоть какой-нибудь надстрочный знак, а согласная – никакого не имеет.

Из греческого же заимствовано правописание некоторых слов с сочетаниями ГГ, ГК, ГХ, которые читаются как НГ, НК, НХ.

Сокращенно (под титлом) в церковнославянском пишутся не второстепенные, как в русском, а главные и священные слова. Их, разумеется, надо хорошо различать. И в основном, тут нет трудности, кроме слов «преподобный» и «праведный», «чистый» и «честный», которые иногда путают. Кроме того (увы) приходилось слышать, как чтецы путают слова с титлом и без титла: «свято» и «сто», «Дева» и «два», «небо» и «ибо».

Остается еще отметить особенности знаков препинания. Тире и многоточия здесь нет; двоеточие может соответствовать точке с запятой и многоточию. В свою очередь точка с запятой – это знак вопроса. Запятые часто стоят не там, где мы привыкли их видеть; в частности, иногда (но не во всех изданиях) – вместо тире:

Заглавными буквами отмечены начала молитв, песнопений, стихов Писания. Для имен собственных заглавные буквы используются только в некоторых изданиях. Начало предложения, например, в середине стиха в псалме, обычно не отмечается заглавной буквой, зато новый стих начинается с заглавной буквы, даже если это середина предложения:

Вернемся собственно к технике чтения.

Когда мы читаем священные тексты, нужно помнить, что в первую очередь здесь не мы говорим, а нам Духом Святым посредством святых мужей и жен сообщаются глаголы жизни и истины. Отсюда следует несколько практических правил.

Во-первых, нельзя позволять себе бормотать и проглатывать слова. Если язык устал, или бывает, что мы сами устаем от собственного голоса, или если обстоятельства не позволяют читать вслух, то можно почитать молча, но не пробегая глазами, а мысленно произнося все слова как должно.

Не следует читать «с выражением», с разговорной интонацией и т. п. Одно дело, когда человек в каких-то обстоятельствах и под влиянием непосредственного чувства взывает кратким прошением к Богу или святым, и совсем другое, когда мы читаем молитвы по книге. Выразительная интонация призвана изображать чувства, которые в данный момент у нас не то есть, не то нет, и качество которых темно и трудноопределимо. Если механическое чтение само по себе плохо, то механическая выразительность просто ужасна: она превращает молитву в театральное представление; а ведь читая постоянно одни и те же молитвы, мы невольно заучиваем и интонации. Как избежать этих фальшивых эмоций и в то же время не скатиться в унылое и угрюмое бубнение? Для этого служит псалмодическое чтение, слегка напевное, на одной ноте. Конечно, учиться ему лучше на слух, с более или менее хороших образцов.

При этом заметим, что чтение за богослужением Евангелия или Апостола, священнические возгласы, дьяконские возглашения ектении – это не то же самое, что чтение молитв для себя, так что на них ориентироваться не надо. Напевность нужна только такая, которая позволяет избежать разговорных интонаций, поэтической или мелодраматической декламации.

Нужно избегать навязчивого ритма и так называемых «ныряний» голоса: когда каждый раз вдохнув, начинают следующий кусочек текста с нажимом, часто надавливая и понижая голос, а затем снова выныривая из ямы. Это очень навязчивая и заразная манера, обладающая и гипнотизирующим эффектом.

Помимо ныряний голоса по силе и высоте, бывают и непроизвольные движения: ритмичное раскачивание, переминание с ноги на ногу, перебирание руками страниц книги и т. п. Здесь правило простое: свои движения нужно контролировать, не делая ничего неосознанно и автоматически. Если вдруг нужно что-то сделать: открыть окно, поправить лампаду, в конце концов, отвлечься на какое-то срочное дело, мысленно или вслух скажем: «Господи, прости», потому что от беседы с Богом мы вынужденно отвлеклись на что-то другое.

Артикуляция должна быть более определенной, чем принято просто в разговоре. Мы проглатываем половину звуков, слабо раскрываем рот, иногда говорим, почти не шевеля губами, но тут это не годится.

Важно выбирать правильную скорость чтения. Учиться читать можно только медленно; а чтобы запомнить трудные слова и выражения, необходимо произносить их точно, правильно и отчетливо. Тот, кто привык торопиться, читая знакомые молитвы, иногда вообще не в состоянии прочесть медленно даже «Отче наш». Еще заметим, что опытные делатели молитвы способны молиться и читать как медленно, так и быстро: например, есть многие свидетельства, что святой Иоанн Кронштадтский часто молился прямо стремительно. Однако нам нужно избегать торопливости, при которой, даже успевая всё произнести, мы теряем благоговение; но не следует и тянуть нарочито, что способствует мечтательности.

Не следует пытаться набирать побольше воздуха: чем глубже вдохнешь, тем быстрее выдохнешь. Но и специально задерживать дыхание не следует: от этого может закружиться голова. Во всех отношениях нужно держаться умеренности и избегать крайностей.

Бережно, осторожно, внимательно, без суеты – это основное, что должно быть в нашем подходе к чтению священных текстов.

Если заметили, что ошиблись (или если нас поправили), надо прочесть еще раз то же место уже правильно. Это, можно сказать, покаяние на практике; к тому же, если этого не сделать, в следующий раз будет та же ошибка.

Сила звука должна быть достаточной, чтобы текст ничего не терял; слишком громкое чтение утомляет читающего, особенно, когда читаешь наедине с собой. Для чтения за богослужением есть другие требования, и разговор о них отложу до другого раза.

Продолжу заметки в следующий раз.