Еще немного о молитве

Нередко случается нам услышать суждение не очень верное или вовсе неверное, но оно заставляет более серьезно задуматься над тем, что раньше мы воспринимали как само собой разумеющееся. Собственно, именно так еретические измышления стали для всей Церкви поводом для подробного изложения догматов; но и в нашей частной жизни иногда происходит подобное. Конечно, это не означает, будто нам нужно специально изыскивать сомнительные суждения – как раз этого святые Отцы совершенно не советуют, – но если выпадет такой случай, он может стать поводом лучше уяснить для себя то, что мы вроде бы и раньше знали.

Когда-то давно мне попалась история про одно довольно известное духовное лицо из Московской Патриархии: как одна женщина спросила у него, что делать, если она постоянно молится, а никакого ответа на свои молитвы не получает. Он ответил, что она всё время говорит, а нужно иногда и помолчать.

Психологически этот совет кажется очень верным; и если бы речь шла не о молитве, а о беседе с человеком, то это было бы прямо в точку. Но в духовной жизни психологию, как и прочие мирские соображения нужно применять с осторожностью, только в той мере, в какой они не противоречат сути дела.

Приснопамятный отец Серафим (Роуз) писал в свое время, что услышав об исихазме (а «исихия» – ἡσυχία – означает молчание, покой), многие увлеклись этой идеей и завели обычай время от времени просто молчать, думая этим достичь умирения помыслов и прочих даров, к которым и стремились исихасты. Одно время такие упражнения стали популярны даже среди инославных; и как указывает о. Серафим, приводило это только к самообману, но никак не к духовным плодам.

В начале утренних молитв во многих молитвословах после первых же слов: «Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, аминь» – написано: «Посемъ постой мало молчà, дондеже утишáтся вся чувствiя». Вот это «мало молчà» (что делая? – «молчà», в отличие от наречия «мóлча») – означает небольшую паузу, которая нужна, чтобы несколько опомниться, сообразить, где мы находимся и что собираемся делать, призвать на помощь свое внимание и приступить к молитве.

Эта небольшая пауза бывает нам необходима; но молчать в надежде достичь тем самым тишины ума, а тем более в надежде услышать некий ответ от Бога, – это для человека страстного (какими мы являемся) верный способ увлечься собственными чувствами и помыслами, иногда даже не отдавая себе в этом отчета, забыться, впасть в мечтательность, если не прямо в прелесть, и чего доброго, начать и впрямь слышать какие-то «ответы».

Но если молитва есть некая беседа с Богом, то можем ли мы слышать не только себя, но и Того, к Кому обращаемся?

Вне всякого сомнения; и мы должны это твердо знать, а иначе наши усилия будут пропадать даром.

Великое благо и дар, которым обладает Святая Церковь, – это богодухновенные слова молитв, от самой краткой «Господи, помилуй» до самых пространных, включая псалмы, песнопения и чинопоследования служб.

Слово «богодухновенные» означает, что это слова Духа Божия, что в этих самых молитвах говорим не мы сами от себя, но Дух Святый.

Апостол пишет: «О чесомъ бо помолимся, якоже подобаетъ, не вѣмы, но Самъ Духъ ходатайствуетъ о насъ воздыханiи неизглаголанными» (Рим. 8:26). Святые, для которых явными были неизреченные воздыхания Духа в сердцах, и которым дано было такое дарование, изрекли человеческими словами молитвы и прошения, хвалы и исповедания, истинный источник которых – Сам Бог. Эти слова по внешней стороне, благодаря которой и мы можем их произносить и слышать, являются местом присутствия Божия, местом, где Он является и беседует с теми, кто внимает Его гласу, даже если внимающий еще обременен грехами и далек от того, чтобы самому слышать в сердце неизглаголанные вещания Духа.

Мы уже говорили о призываемом Имени Божием, которое есть средоточие Откровения Бога о Себе Самом; но и все молитвы, песнопения и псалмы, дошедшие до нас от святых прошлых веков, представляют собой божественные речения. Поэтому внимание в молитве необходимо не только из-за того, что как говорят Отцы: если ты не слышишь себя, то как можешь надеяться, что тебя услышит Бог? Посильное внимание необходимо, потому что в словах молитв с нами беседует Дух Божий.

Эти глаголы учат нас, но не так, как учит учебник, как учит слово наставления или проповедь. Не только изрекаются в молитвах истины веры, но мы и сами сподобляемся истинно исповедовать их; не только прославляется Бог, но мы сами прославляем и благодарим Его; не только обличаются наши грехи, но мы сами каемся в них, и испрашиваем помилование прежде, чем настанет время, когда каяться уже будет поздно.

Когда-то, еще только придя к вере, мы столкнулись с протестантскими идеями и подходом к молитве: будто бы надо молиться своими словами, только тогда это будет искренне, от души. Уже тогда мы догадывались, что интеллектуальные усилия по придумыванию молитв – это не то же, что молитва. И мы были очень рады, что нам нет нужды что-то изобретать из себя, имея такое сокровище, собранное для нас святыми. Нетрудно было также сообразить, что говоря сами от себя, от своего разума, очень многое из того, что сказано в молитвах, мы не только не смогли бы придумать, но и не решились бы произносить, пока совесть в нас не умолкла и продолжает обличать нашу жизнь, всё еще весьма рассеянную и всячески далекую от духовной.

Отцы говорят, что в псалмах беседуют Христос и Его Церковь. (Я сейчас не смогла найти ссылки, хотя и помню это выражение). Можно как особенно яркий пример привести 90 псалом, где разные стихи то обращены к Богу, то от Его же лица к человеку. В особенности же это так, поскольку Сын Божий стал человеком, и будучи Сам безгрешен, добровольно понес немощи и скорби впавшей в грех человеческой природы. Сам испытав скорби, Он и нас научил молиться в скорби: Господи, да будет воля Твоя.

И вот, читая псалмы и молитвы, мы уже не одиноки: действием благодати Божией мы становимся едины и со святыми, некогда составившими эти молитвословия, и с подвижниками, в течение веков молившихся этими же словами, и с теми, кто в наши дни, повсюду и на разных языках теми же молитвами прославляет Бога и молится о себе и о других, бедствующих в этом мире. Всех нас собирает благодать Святаго Духа – как видимо, если есть к тому возможность, на Божественных службах, так и невидимо, независимо от обстоятельств, где бы мы ни находились.

Поэтому если молитва – это беседа с Богом, то главным образом здесь говорит Он; но слова Духа Божия могут стать и нашими словами, если отнесемся к ним как должно, с полным доверием, посильным вниманием и усердием.

Вот об этом я хотела напомнить, главным образом, себе самой, потому что молитва должна быть для нас привычным делом, но не должна становиться делом обыденным.

Продолжим наши беседы в следующий раз.