Молитвы святых (продолжение)

В прошлый раз мы говорили о христианской любви, которая не прекращается со смертью для тех, кто в этой жизни соединился с ней. Святые продолжают молиться о своих собратьях, бедствующих на земле, а те, в свою очередь, всегда просят молитв святых, уже прославленных Самим Богом. Поэтому принятое в Церкви краткое прошение к любому святому заключается в словах: «моли Бога о нас», ведь мы обращаемся к нему не как к другому божеству, а как к собрату и сомолитвеннику, однако далеко опередившему нас и достигшему венца, к которому мы еще разве что стремимся.

Для иллюстрации мы вспоминали Апостола Павла; и надо понимать, что различие между нами и первыми христианами, знавшими Апостола лично во дни его земной жизни, – скорее, психологическое, чем существенное. Для них он, естественно, был возлюбленным пастырем, другом и наставником; но если за давностью времен ныне живущим неверующим он иногда представляется лицом абстрактным и почти мифологическим, то верным становится всё ближе по мере укрепления в них христианской жизни.

Чадца моя, – пишет Апостол, – имиже паки болезную, дондеже вообразится Христос в вас (Гал. 4:19). Итак, по мере того, как в нас воображаются, т.е. изображается действием благодати, как на живой иконе, черты Христовы, пусть и в малейшей мере, едва-едва, – нам становятся всё ближе святые, в которых Его образ просиял и прославился. Если же мы с верой не почтим прославленных от Бога святых, то останемся чужды той жизни, которой они стали причастниками.

Мы уже говорили, что чуть ли не самым важным в начале христианской жизни является сознание того, насколько мы ей еще чужды, как мало понимаем, что есть грех и что есть добродетель, как сильно мы заблуждаемся в мнении о себе самих и о других людях, как наши понятия смешаны и далеки от реальности, даже если мы многое успели прочесть о вере, а возможно, и выучить наизусть различных изречений.

Так вот, святые – как раз те свидетели, которые словом и жизнью учат нас тому, что узнали на опыте: вере и жизни во Христе.

Апостол пишет о святых Ветхого Завета:

…Иже верою победиша царствия, содеяша правду, получиша обетования, заградиша уста львов, угасиша силу огненную, избегоша острея меча, возмогоша от немощи, быша крепцы во бранех, обратиша в бегство полки чуждих; прияша жены от воскресения мертвых своих; инии же избиени быша, не приемше избавления, да лучшее воскресние улучат; друзии же руганием и ранами искушение прияша, еще же и узами и темницею, камением побиени быша, претрени быша, искушени быша, убийством меча умроша, проидоша в милотех и в козиях кожах, лишени, скорбяще, озлоблени; ихже не бе достоин мир, в пустынех скитающеся и в горах и в вертепах и в пропастех земных. <...> Темже убо и мы, толик имуще облежащь нас облак свидетелей, гордость всяку отложше и удобь обстоятельный грех, терпением да течем на предлежащий нам подвиг (Евр. 11:33–40; 12:1)

Итак, он называет их облаком свидетелей, которые призваны помочь христианам утвердиться в вере и обрести правильное основание своего подвига.

Тем более святые Нового Завета заслуживают именования свидетелей Христовых; и именно этим словом в узком его смысле именуются по-гречески мученики («μάρτυρος» буквально означает именно «свидетель»), а их – большинство среди раннехристианских святых. И хотя есть и другие именования для святых, не принявших мученической кончины – для преподобных, святителей, благоверных князей, – но всё-таки общее имя свидетелей приложимо, разумеется, ко всем ним.

Из рук этих свидетелей мы приняли Слово Божие – Евангелие и все книги Нового Завета; от них берет начало писанное и неписанное Предание Церкви.

Если кто-то полагает, подобно протестантам, будто свидетельство святых (за исключением, может быть, Апостолов) для него излишне, то этим показывает, что знает веру христианскую только поверхностно, по букве, и весьма заблуждается на свой собственный счет. Такое, в сущности, легкомысленное суждение в среде новообращенных, например, среди наших баптистов часто связано с первоначальным энтузиазмом, резким изменением образа жизни и круга интересов. Все это весьма сильно наполняет жизнь человека, возникает ощущение, что достигнуто очень многое в короткий срок, что человек уже всё преодолел, совершенно переродился, и ему остается только проповедовать другим.

К сожалению, такой поверхностный взгляд на себя и на Христианство распространен далеко не только среди протестантов. Самопознание в свете веры дается нелегко; и этому должен помогать опыт и молитва за нас святых – людей, живших в разных странах, говоривших на разных языках, богатых и бедных, образованных и простых, правителей, воинов, рабов, живших при христианских властях и во времена гонителей, в глубокой древности и совсем недавно.

Продолжим этот разговор в следующий раз.