Еще немного о разных мнениях

Хочу обратить внимание на одну терминологическую трудность. В святоотеческих писаниях мы встречаем слово «мнение» не совсем в том значении, что в обыденной речи. Этим словом называется одна из форм прелести, то есть обольщения: в первую очередь, когда человек признает за собой воображаемые добродетели и дарования; сюда же относятся все необоснованные, то есть не почерпнутые из Откровения, представления о предметах духовных.

Но «мнение» в бытовом смысле слова – то же, что суждение, понятие, представление, взгляд. Человек как существо разумное не может не иметь мнений о всяком предмете, попадающем в поле его зрения; пока человек находится в сознании, не иметь мнений для него невозможно точно так же, как невозможно перестать думать.

Относительно мнений в святоотеческом смысле приведу слова Феофана Затворника, объясняющие Апостольское выражение «лжеименный разум» (1 Тим. 6:20):

Знание стало лжеименно, потому что разум пошел ложною дорогою и заблудился, полагая, однако ж, что идет верно, верно смотрит и верно видит; почему стал не тем, чем ему следует быть, стал неразумом и, именуясь разумом, ложно именуется так, – лжеименен есть. От чего это случилось с разумом? От того, что он не за свое дело берется. Житейские дела разуметь ему дано, а постигать Божеское не дано. Это он должен принять верою так, как откроет Бог. Бог открыл; приими то верою, стараясь только уразуметь сие открытое, как оно открыто.

Надо иметь в виду, что и обычные житейские мнения ведут к прелести, если мы забываем, что это всего лишь мнения. Мы должны отдавать себе отчет в собственных суждениях и понятиях, в их происхождении, обоснованности, значимости (или незначительности) и т.п.

Действительно, мы нередко обманываемся, полагая свои мнения не мнениями, а неоспоримыми фактами. По этой причине возникает соблазн полагать, будто те, чьи взгляды с нашими в чем-то не совпадают, легкомысленно и самонадеянно составляют какие-то мнения, в то время как мы просто придерживаемся фактов, а мнений вовсе не формируем.

Затем еще нужно заметить, что мнение может состоять не только в определенных оценках: сюда относится и «не имею четкого понятия», «не знаю, что и думать», «не представляю, как на это смотреть» и тому подобное. Во многих случаях, особенно когда речь идет о вещах, нас напрямую не касающихся, такого рода суждения и вернее, и безопаснее всего, особенно когда на нас сыплются сообщения о событиях со всего мира, причем достоверность их находится под большим вопросом. Однако не всегда суждения такого рода – самые безопасные. Очевидно, что это зависит от того, в какой мере предмет их касается нас самих, входит в зону нашей ответственности. Крайний случай мы видим в Евангелии: Пилат не нашел вины во Христе, но не решился и оправдать его, а просто умыл руки. Однако в данном случае именно он отвечал за правосудие, и уклонение от суждения не избавило его от вины.

Попытка уклониться от суждения может иногда и нас сделать виновными. Простой житейский случай – когда наивный человек становится участником, например, финансовой пирамиды (тот же механизм действует и в случае секты). Отправной точкой вовлечения часто является именно отсутствие какого-то необходимого в этом случае понятия: не решаясь судить о происходящем, человек оказывается уязвим и беззащитен перед умелой манипуляцией. Некоторые случаи участия человека в преступной деятельности подлежат наказанию по человеческим законам; но участие согласием, сочувствием, словами или даже мыслями в чужих грехах не всегда наказуемо на земле. Тем оно может оказаться опаснее, если мы не позаботимся очистить свою совесть от такого зла.

Если само по себе формирование мнений и взглядов – неизбежный спутник разума, то есть и другая сторона, которая уже зависит от нашей воли. Это не только верная и критическая оценка своих суждений, но еще и внимание, которое мы уделяем явлениям и своим мнениям о них.

Есть предметы, которые святые Отцы учат нас постоянно иметь перед мысленными очами, как сказано: «Грех мой предо мною есть выну» (Пс. 50:5), – то есть, как поясняет свт. Игнатий Брянчанинов, собственный грех был для царя Давида предметом непрестанного рассматривания. Те предметы, которым мы уделяем внимание, постепенно начинают занимать всё большее место в нашей жизни, приобретают большую значимость, как бы вырастают; свт. Игнатий поясняет, что именно так святые приходили к сознанию своего недостоинства, искренне начинали считать себя хуже других людей. Напротив, предметы, которым мы не уделяем внимания, которые не рассматриваем внимательно, скрадываются, теряют свое значение; так святые приходили к почитанию прочих людей ради образа Божия в них, невзирая на их грехи.

Так как христианская жизнь требует внимательности, а иногда может показаться, будто необходимые занятия препятствуют этому, свт. Игнатий поясняет:

Исполнение обязанностей частных и общественных не входит в состав рассеянности: рассеянность всегда соединена с праздностью, или с такими пустыми занятиями, которые безошибочно могут быть причислены к праздности. Занятие полезное, в особенности занятие служебное, сопряженное с ответственностью, не препятствует к сохранению внимания к себе, – оно руководствует к такому вниманию.

Ответственно относящийся к своим обязанностям рассматривает свои суждения, необходимые для этой цели, отдает себе отчет в их происхождении и степени надежности, учитывает возможность ошибки; вся эта деятельность может быть очень полезна и в духовном отношении.

Но праздное любопытство, а особенно – внимание к чужим погрешностям, напротив, искажает наше представление о себе, то есть ведет к прелести, даже когда кажется, что мы воспринимаем наблюдаемое вполне верно.

Авва Дорофей пишет (Поучение девятое, о том, что не должно лгать):

Мыслию лжёт тот, кто принимает за истину свои предположения, т.е. пустые подозрения на ближнего; такой, когда видит, что кто-нибудь беседует с братом своим, делает свои догадки и говорит: он обо мне беседует. Если прекращают беседу, он опять предполагает, что ради его прекратили беседу. Если кто скажет слово, то он подозревает, что оно сказано для оскорбления его.

Действительно, на этом примере видно, что обольщение связано с пристрастием. И в подобных случаях пристрастное отношение довольно очевидно, так что только нежеланием признавать этот неприятный факт объясняется то, что нам так часто удается закрывать на него глаза. Но состояние грехопадшего человека таково, что практически никакие занятия, дела, явления не оставляют его беспристрастным. Мы как бы присваиваем себе людей, идеи, впечатления, они становятся частью нашего «я», складываются в более или менее гармоничную, но неизбежно упрощенную картину, которую мы оберегаем от вторжения не только мнений, но и фактов, угрожающих ее устойчивости и утешительной красоте.

О том, что наши понятия по необходимости упрощены, особенно нужно помнить. Мир сложен, каждая человеческая душа бесконечно сложна, и только Божественный разум охватывает то и другое. Неизбежная упрощенность наших представлений даже в тех случаях, когда мы не впадаем в грубые ошибки, может иногда приводить к серьезным последствиям, если мы ее не учитываем. Так, ознакомившись с католицизмом и протестантизмом по учебнику сравнительного богословия, мы можем обнаружить, что реальные католики и протестанты не очень похожи на то, что нам представлялось. У иных на этой почве возникают даже сомнения в Православии, когда нарисованные их воображением жуткие еретики, лишенные не то ума, не то совести, оказываются обычными людьми, да еще обладающими многими добрыми качествами.

Всё же многие наши упрощенные представления до времени неопасны; однако есть и тревожные признаки, что с нашими взглядами и мнениями что-то не в порядке. Один из таких признаков – болезненная реакция на всякий даже намек на противоречие нашим взглядам. Конечно, мы часто полагаем, что это действует ревность по истине и прочие лучшие чувства. Однако болезненное ощущение личной обиды, как будто возражение ранит именно нас, подсказывает, что это не вполне так: здесь действует пристрастие, а где пристрастие, там разумный и взвешенный взгляд невозможен.

Но особенно важный признак неблагополучия, если только удается его обнаружить, – это внутренняя противоречивость взглядов. Обычно она успешно маскируется, если некоторые понятия и представления мы держим врозь – на разных полках в сознании, где-то отдельно, так что они не вступают в конфликт друг с другом. Такое бывает и по небрежности, если мы некритически приняли некоторые понятия и сведения из разных источников и не позаботились их сопоставить. Но особенно плохо, если это происходит из-за не вполне осознанного желания сохранить любимые пристрастия, защитить душевный комфорт, который дает нам упрощенная, искаженная, но удобная система представлений.

Тот, кому в жизни приходилось пересматривать любимые взгляды, знает, как это больно. Поэтому мы должны обладать большим терпением к нашим близким, которым это в какое-то время не дается. Если это верно в отношении истин веры, то в житейских делах мы тем более должны быть терпимы, сознавая, что наши понятия тоже, как минимум, не без изъяна. Защитный механизм бывает и силен, и неочевиден. Но к своим собственным понятиям стоит относиться внимательно и строго. В логике есть известный факт: если в систему аксиом внести одно противоречие, то с помощью этих аксиом можно доказать или опровергнуть любое утверждение. Это значит, что противоречивая система понятий ни на что не годна: она оставляет нас беспомощными жертвами впечатлений и страстей.

Напоследок, поскольку понятие "мнения" имеет такую тесную связь с понятием "прелести", напомню некоторые слова свт. Игнатия («О молитве Иисусовой», отдел II «О прелести»):

Прелесть есть повреждение естества человеческого ложью. Прелесть есть состояние всех человеков, без исключения, произведенное падением праотцов наших. Все мы – в прелести. Знание этого есть величайшее предохранение от прелести. Величайшая прелесть – признавать себя свободным от прелести. Все мы обмануты, все обольщены, все находимся в ложном состоянии, нуждаемся в освобождении истиною. Истина есть Господь наш Иисус Христос (Ин.8:32, 14:6). Усвоимся этой Истине верою в Нее, возопием молитвою к этой Истине, – и Она извлечет нас из пропасти самообольщения и обольщения демонами.

Продолжим наши беседы в следующий раз.