День един: свет

И Дух Божий ношашеся верху воды.

Дух Божий часто упоминается в Писании не только Нового, но и Ветхого Завета. С одной стороны, «Дух Божий» (буквально: «дыхание») означает Божественное действие; в Новом же Завете открылось, что речь идет именно о Лице Святаго Духа:

Святый Дух Бога Отца, исходящий от Него не временно, по сущности и творческой силе равный Отцу и Единородному Сыну Его. Дух сей, особо и самостоятельно отличаемый от Отца, в Божественном Писании именуется Духом Божиим и Духом Святым. О Нем говорится: ношашеся над водами, чтобы вложить родотворную силу в воды, в землю и в воздух, и они оплодотворились, породили в себе и произвели растения, животных и птиц. <…> Ибо Отец изрек, Сын сотворил; подобало и Духу привнести Свое дело. И сие явил Он ношением, явственно показав тем, что все приведено в бытие и совершено Троицей. <…> Сей-то Дух Святый представлял нам тогда образ Святого Крещения, когда «ношением» Своим над водами Он порождает чад Божиих.

На это толкование преподобного Ефрема Сирина, по-видимому, ссылается и Василий Великий для объяснения слова «ношашеся» согласно со смыслом выражения в сирийском тексте Бытия.

Для нас остается тайной, каково участие каждого из Лиц Святой Троицы во всяком действии Божества. Достаточно понимать, что не случайно животворное действие и дар возрождения в купели Крещения тезоименны Лицу Святаго Духа. Поэтому и святитель Марк Эфесский пишет в Окружном Послании против греколатинян и постановлений Флорентийского Собора:

И мы, вот, утверждаем, согласно Отцам, что воля и энергия несотворенного и Божественного естества – несотворенны; а они, вместе с латинянами и Фомой, говорят, что воля – тождественна с естеством, а Божественная энергия – тварна, и то будет ли она названа Божеством, или Божественным и невещественным Светом, или Духом Святым, или чем-нибудь иным такого рода; и таким-то образом эти низкие твари «чтут» сотворенное Божество и сотворенный Божественный Свет и сотворенного Духа Святаго.

Святитель нисколько не разделяет (хотя и не смешивает) энергию, то есть действие Божие и Само Лицо Святаго Духа: те, кто сочли сотворенными действия, и Духа Божия уничижают, низводя на степень творения.

И рече Бог: да будет свет, и бысть свет.

Василий Великий говорит: «Первое Божие слово создало природу света, разогнало тьму, рассеяло уныние, обвеселило мир, всему дало вдруг привлекательный и приятный вид. <…> Озарился воздух, лучше же сказать, в целом своем объеме растворил все количество света, повсюду, до самых своих пределов распространяя быструю передачу лучей».

Ефрем Сирин: «Свет, явившийся на земле, подобен был или светлому облаку, или восходящему солнцу, или столпу, освещавшему народ еврейский в пустыне. Во всяком случае, несомненно только то, что свет не мог бы рассеять обнимавшую все тьму, если бы не распространил всюду или сущность свою, или лучи, подобно восходящему солнцу. Первоначальный свет разлит был всюду, а не заключен в одном известном месте, повсюду рассеивал он тьму, не имея движения <…> Говорят, что из того рассеянного всюду света и из огня, сотворенных в первый день, устроено солнце, которое на тверди, что луна и звезды – из того же первоначального света».

Итак, светилам предшествовал свет, разлитый повсюду и не имевший в то время этих обычных своих источников. Обратим внимание на слово «говорят» в толковании Ефрема Сирина: часто подобным образом отмечаются вещи, о которых нет прямого указания в Откровении: действительно ли светила созданы из того же естества или нет – преподобный Ефрем не берется утверждать.

Многие толкователи новейшего времени не решаются принять такое учение о первозданном свете, предшествовавшем появлению светил. Например, известный библеист и писатель XX века прот. Стефан Ляшевский полагал, будто в четвертый день творения светила просто стали видны с земли, а появились, разумеется, раньше. Но и в древности не хуже, чем сейчас было известно, что источником света для нас является Солнце: трудно было бы этого не заметить. Однако Отцы сознавали, что Писание говорит не о том состоянии мира, которое и без того нам известно по опыту, а о чудесных и великих событиях, положивших начало его бытию.

Подробнее о свете и светилах мы будем говорить позже, а сейчас вернемся к словам: и рече Бог. Василий Великий и другие Отцы указывают, что здесь выражение Писания не должно понимать в том смысле, в котором подобные же слова говорятся о людях. Нет нужды Богу прибегать к тем способам выражения мысли, которыми пользуется человек, облекая мысль в звуки посредством голоса, сотрясающего воздух.

Как выше животворящее дыхание указывает на Лицо Святаго Духа, так здесь речения прикровенно указывают на превечное Лицо Единородного Сына и Слова Божия. Поэтому Василий Великий говорит: «Писание <…> представляя Бога повелевающим и разглагольствующим, самым умолчанием указывает на Того, Кому Бог повелевает и с Кем разглагольствует, нимало не скупясь в сообщении нам ведения, но распаляя в нас желание тем, что набрасывает некоторые следы и указания Неизреченного. <…> Посему Писание как бы окольною дорогою и постепенно приближает нас к мысли об Единородном».

Так и в другом месте Писание говорит: Словом Господним небеса утвердишася, и Духом уст Его вся сила их (Пс. 32:6). И еще: Послеши Духа Твоего, и созиждутся, и обновиши лице земли (Пс. 103:30).

Продолжим этот разговор в следующий раз.