Еще о «старостильниках»

Мы уже говорили, что движение истинно-православных разделилось по причине разницы в отношении к новостильникам. Эти разделения многим дали повод пренебрежительно отзываться об Истинно-Православных Церквах, сравнивая их с протестантскими сектами. Однако такой легкомысленный взгляд вызван забвением церковной истории и непониманием особенностей нынешних времен. Действительно, долгое время в традиционно православных странах Церковь не претерпевала тех разделений, с которыми сталкивалась в древности, во времена восстания всевозможных ересей. А ведь тогда многочисленной и официально признанной церковью нередко оказывалось именно еретическое сообщество ариан, полуариан, монофизитов, монофилитов, иконоборцев, в то время как православные оказывались в меньшинстве и почитались раскольниками.

Отделившиеся от еретиков и впоследствии похваляемые Соборами за стойкость часто не сохраняли единства между собой – и не только во времена распространения ереси, но иногда долгое время после этого. Например, в житии святителя Мелетия Антиохийского читаем:

После свержения святого Мелетия с архиепископского престола православные отделились от ариан; они взяли себе одну церковь, стоявшую за городскими стенами на месте, называемом Палея, и в церкви той пресвитер Павлин совершал для них службы по чину православной церкви. […]

Тогда [в начале царствования Юлиана Отступника], в силу царского повеления, и святой Мелетий возвратился из своего заточения в Антиохию. Он нашел, что в этом городе церковь православных разделилась на две части: одни ожидали возвращения на архиепископский престол его, святого Мелетия, другие же, не дожидаясь его, избрали епископом вышеупомянутого пресвитера Павлина; последние назывались тогда павлинианами, а первые мелетианами: причиной разделения было также и то, что павлиниане не принимали в общение с собой тех из последователей учения Ария, которые возвратились в Православие через учение святого Мелетия, а не принимали они к себе таковых по двум причинам: во-первых, эти лица получили крещение от ариан: во-вторых, потому, что и сам святой Мелетий был избран на архиепископство Антиохийское и арианами, которых на соборе было более православных: обе эти части [т. е. павлиниане и мелетиане] одинаково держались православных догматов, но поводом к разделению служили только описанные обстоятельства. Вернувшись, святой стал ревностно заботиться о том, чтобы снова соединить разделившееся стадо Христово. Кроткий и смиренный сердцем архиепископ не отрицал и епископства Павлина, но признавал его, а сам пас новое стадо – именно обратившихся из арианства в православие, которых тогда павлиниане не принимали в общение. […]

Тогда [при императоре Грациане] и святой Мелетий уже в третий раз возвратился в Антиохию на свой престол, но разногласие между верными из-за двух архиереев – Павлина и Мелетия еще продолжалось: все еще одни считали архиереем одного, другие же другого, причем обе стороны чуждались друг друга; святой приложил все свое старание к тому, чтобы примирить тех и других.

Святитель Мелетий предложил епископу Павлину вместе окормлять Антиохийскую паству, однако тот не согласился, и «павлиниане» продолжили особиться от «мелетиан».

Этот случай не был единичным: мы видим, что разделения, порожденные временем усиления ересей, очень часто изживались не сразу даже после прекращения гонений на Православие.

Но нынешнее состояние мiра и положение Церкви в нем, без сомнения, тяжелее и сложнее, чем во времена древних ересей. Уже нет богоустановленных властей, защищавших церковный мир (иногда удачно, а иногда и нет); отступничество же, всё углубляясь, принимает более изощренные формы, что мы и видим на примере новостильничества. Поэтому в наши дни многочисленность, административное единство и общепризнанность религиозных организаций, столь важные для внешних, в глазах верных нисколько не свидетельствуют в их пользу; скорее, наоборот – не могут не вызывать сомнений, если дух века сего приемлет эти организации и усваивает им почетное именование «Православных Церквей».

Часто некоторые проводят аналогию между старостильниками и русскими старообрядцами; между ними, действительно, есть некоторое сходство, а именно – в консерватизме, в преданности традиции. Но нужно обратить внимание и на существенное различие. Никоновские реформы, вызвавшие отделение старообрядцев, при всех своих недостатках (многие из тогдашних «справ» пришлось впоследствии исправлять снова) были направлены на восстановление обрядового единства с другими поместными Церквами. Календарная же реформа, как мы видели, напротив, разрывала единство церковной жизни в Поместных церквах ради единства с инославными.

Заодно обратим внимание и на то, что хотя географическая и политическая разделенность приводила к различиям в церковных обрядах России и Греции, но календарное единство неизменно сохранялось при всех внешних обстоятельствах – именно благодаря простоте и неизменности Юлианского церковного календаря.

Не желая далее вдаваться в подробности истории Истинно-Православных Церквей, я только сошлюсь на работу, посвященную истории старостильников Греции, размещенную, например, вот здесь. Естественно, что все источники на эту тему излагают взгляды сторонников конкретных юрисдикций; те, для кого вопросы принадлежности той или иной юрисдикции действительно важны, должны сами ознакамливаться подробнее с их исповеданием, историей и положением в настоящее время.

Продолжим наш разговор в следующий раз.