Рабы ли мы?

Откладываю начало новой темы для того, чтобы немного поговорить об особенностях нашего времени. Многие святые – древние и не древние – писали об оскудении сил и дарований по мере приближения конца времен. Века назад они уже замечали ослабление христианской жизни, немощь духовную и телесную, оскудение, а затем почти полное исчезновение знамений, чудес и тех особых дарований, которыми было богато раннее Христианство.

В не столь давние времена епископ Игнатий (Брянчанинов) писал об этом точно и доходчиво, предостерегая от попыток внешне подражать древним образцам. В частности, напомню его беседу «О чудесах и знамениях», которую всем рекомендую для прочтения.

Я не ставлю себе целью пересказывать учение Отцов на эту тему, но хочу обратить внимание на некоторые обстоятельства, которые стоит иметь в виду.

Ослабление христианской жизни связано с умножением гордости; ведь именно истинное смирение по Боге, сердечный залог смиренномудрия, сознание своей нищеты – это единственное твердое основание, к которому могут быть приложены силы и дарования Святаго Духа. Впрочем, не только сверхъестественные, но и естественные дарования часто не даются верным по благому промышлению Божию, если они питают наше тщеславие и самомнение. В этом случае внешний успех делания, яркие подвиги и тому подобное часто могут быть признаком обольщения и богооставленности человека, хотя мы по своей слепоте далеко не всегда можем правильно оценить как слабость, так и силу, в себе и в других.

После того, как ученики Христовы просили умножить им веру, Господь предостерег их от самомнения, повреждающего плоды веры:

Который же от вас раба имея орюща или пасуща, иже пришедшу ему с села речет: абие минув возлязи? Но не речет ли ему: уготовай, что вечеряю, и препоясався служи ми, дондеже ям и пию: и потом яси и пиеши ты? Еда имать хвалу рабу тому, яко сотвори повеленная? не мню. Тако и вы, егда сотворите вся повеленная вам, глаголите, яко раби неключими есмы: яко, еже должни бехом сотворити, сотворихом (Лк. 17:7–10).

Это поучение с особенной ясностью показывает, в чем особенность нашего времени. Пример из жизни, который был совершенно понятен Апостолам, чрезвычайно далек от нашего собственного опыта. Никто из нас не имеет опыта ни раба, ни господина. Никто из нас не служил с сознанием, что наш труд не заслуживает никакой награды; а если мы бывали неблагодарны к другим, то не потому, что имели на это какое-то право. «Я никому ничего не должен» – вот распространеннейшее (хотя и ложное) умонастроение нашего века, поддерживаемое повседневным опытом.

Придя к вере, мы научились называть себя рабами Божиими; но не зная по опыту подобных взаимоотношений, мы не вполне понимаем, что это значит. Мы усиливаемся отвергать самомнение, но на фоне нынешней общественной жизни и принятых отношений между людьми сами эти попытки выделяют нас из общего ряда и побуждают воображать, будто мы уже чего-то достигли и чем-то отличились.

Это отнюдь не означает, что мы должны стремиться переделать общество, или бороться со свободами и правами людей, или же усиливаться вернуть рабство. Напротив, мы должны научиться исходить из того положения, в которое поставлены Божественным промыслом. Ведь не только мы именно таковы, каковы мы есть, вследствие внешних обстоятельств; но Господь, зная нас так, как мы сами себя не знаем, поставил нас в определенные обстоятельства жизни, в которых и предстоит нам спасаться.

Какие из этого следуют выводы – я не буду сейчас рассматривать; о необходимости духовного рассуждения, трезвения, внимания к себе многое написано Отцами. Мне же хотелось привести это небольшое поучение Спасителя, которое так много может сказать нам о нас самих.

Замечу только еще, что отсутствие истинного смирения и сердечной простоты не исключает, а напротив, прекрасно сочетается с раболепством и человекоугодничеством, которые нередко принимают за добродетель. Вспомним, что и настоящим рабам Апостол заповедовал добросовестно трудиться, не пред очима точию работающе яко человекоугодницы, но яко же раби Христовы (Еф. 6:7, 6): лицемерие и угодничество несовместимо с истинным служением Богу.

И вот что пишет епископ Игнатий (Брянчанинов) о мнимых подвигах и мнимом смирении:

«Легко ли расстаться с мнением мира! И миру – как познать подвижника истинной молитвы, когда самый подвиг вовсе неизвестен миру? То ли дело – находящийся в самообольщении: не ест, не пьет, не спит, зимою ходит в одной рясе, носит вериги, видит видения, всех учит и обличает с дерзкой наглостью, без всякой правильности, без толку и смыслу, с кровяным, вещественным, страстным разгорячением, и по причине этого горестного, гибельного разгорячения. Святой, да и только! Издавна замечены вкус и влечение к таким в обществе человеческом: приемлете, пишет апостол Павел к коринфянам, аще кто вас порабощает, аще кто поядает, аще кто не в лепоту проторит, аще кто по лицу биет вы, аще кто величается (2 Кор. 11:20). Далее святой апостол говорит, что он, бывши в Коринфе, не мог вести себя дерзко и нагло: поведение его было запечатлено скромностью, кротостью, и тихостью Христовою (2 Кор. 10:1)».

О молитве Иисусовой. Беседа старца с учеником

Продолжим наш разговор в следующий раз.